Статья. Александр Смулянский. Высказывание и его акт.
Мифология активиста. В отличие от подхода, стремящегося к неограниченному рас-ширению полномочий любого вопроса – то есть подхода, который еще недавно назывался «философским» – наш подход основан на том, что существует среда, для которой рассматриваемый здесь общий вопрос имеет совершенно специальный смысл. Речь идет о среде, занятой непосредственным воссозданием тех событий, которые с ее точки зрения ошибочно – чаще всего вследствие сложившейся политической и административной конъюнктуры – не имеют места в действительности. По этой причине, данная среда вынуждена называть себя «активистской» – обозначение, прижившееся недавно и намекающее, что речь идет о начинании, которое оценивает свой политический вклад, исходя из своего соответствия регулятивному идеалу, заложенному в понятие «действия». Превратившись из зафиксированных историей случаев от-дельного подвижничества в общепризнанную политическую силу современности, среда эта немедленно стала заложницей теоретического затруднения, не находящего в ней разрешения. Вне зависимости от того, чем заняты ее отдельные направления, затруднение задано ее основными приоритетами, получившими тенденциозное и примечательное сопоставление – активизм явился в своем роде первой инициативой, где в отношения конкуренции были постав-лены «действие» и «высказывание». Сегодня подобная постановка вопроса приобрела оттенок тривиальности, которая, впрочем, не должна обманывать – это противопоставление носит характер вполне современный и его невозможно вывести из той расплывчатой дидактики «правильной жизни», которая, восходя к античности, неизменно сопровождала религиозного субъекта. Даже в самых ригористичных поучениях противопоставление слов и дел не выступало в роли альтернативы, оголенной до такой степени – ни одна «проповедь добрых дел» не вступала в конкуренцию с тем, что с христианской точки зрения несет с собой слово.